Сантьяго Калатрава: правила архитектуры | The Architect

 

У меня всегда был интерес к математике и рисованию, поэтому я и заинтересовался архитектурой, в которой увидел баланс точных наук и творчества.

 

С детства для меня очень любопытен транспорт, наверное поэтому работы над вокзалами  каждый раз вызывают у меня трепет.

 

Я люблю масштабные урбанистические проекты, которые призваны сделать жизнь человека лучше и интересней. Для меня это всегда вызов, который я не устаю принимать.

 

Мои отношения с искусством начались очень рано. Я начал посещать рисовальные классы школы  искусств и ремесел с 8 лет.

 

 

 

 

 

Наши отношения к ландшафту претерпели огромные изменения с 19-го века. Мы больше не романтические персонажи Каспара Фридриха, наблюдающие возвышенную силу природы. Со временем мы приручили природу и изменили пейзажи, и сегодня пришли к пониманию того, что Земля, словно пожилая мать, которая требует ухода и внимания.

 

Мы должны объединить городской пейзаж с природой. Мосты являются идеальным средством для этого, потому что они пересекают водные пути, которые приносят поток природы в городской пейзаж.

 

Начиная работу над новым объектом, я всегда стараюсь подчеркнуть важность места, это и есть точка отсчета любой моей идеи. На данный момент, эскиз является первым проявлением этой идеи.

 

Современной архитектуре не хватает синтеза абстрактных оригинальных идей и практичности. Все мои работы направлены на то, чтобы достичь баланса в этом компоненте.

 

 

 

 

Я думаю, что гораздо легче видеть чистоту формы в рисунке и скульптуре, чем находить ее в сооружениях. Я признаю, что зачастую я стремлюсь создавать абсолютно новое, как по форме, так и по содержанию, но это практически невозможно.

 

Инженеры и архитекторы относятся к одной профессии, между ними не так много различий. Потому если мы рассматриваем архитектуру как вид искусства, а так справедливо считали все предыдущие поколения, то будет правильным  инжиниринг тоже относить к искусству.

 

 

 

 

 

Проблема идеи заключается не только в том, чтобы иметь эту идею, важно еще научиться понятно ее выразить и донести. Потому в моей работе очень важное значение имеет скетч и первоначальный эскиз, как лаконичная форма будущего содержания.

 

Забавно, но я люблю транспорт, люблю мосты, но при этом так и не имею автоправ, чтобы лично прочувствовать  отдачу своей работы.

 

Меня вдохновляют многие художники и деятели искусств. Сезан, Пикассо, Роден, Бродский, среди скульпторов вызывает огромное восхищение Бранкузи. Каждый оставил частичку в моем сознании, которое потом создает архитектуру в разных городах мира. Это очень символичная коллаборация как по мне.

 

 

 

 

 

Я горжусь тем, что я и архитектор, и инженер, потому что я имею удовольствие любоваться и пытаться понять работу других моих коллег. Потому меня восхищает огромное количество работ — от Райта до Макинтоша.

 

Современная техника и технология позволяют воссоздавать поэзию архитектуры — нас все меньше сковывают технические рамки. Надо просто быть смелее в своих желаниях, реализовывать по-настоящему интересные идеи.

 

Я создаю не просто сооружения, я создаю микроклимат местности, иногда меняя даже обычный уклад жизни ее населения. К примеру, мое здание в одном из бедных кварталов Барселоны значительно преобразило их жизнь, привлекло внимание инвесторов для других объектов инфраструктуры. 

 

Древнеримские правила архитектуры от Витрувия

Одна из старейших книг по архитектуре принадлежит перу римского архитектора Витрувия. Она написана приблизительно в первой половине I века до н. э.

Книга «10 книг об архитектуре» — это энциклопедия градостроительства и культуры Древнего Рима. Автор систематизирует разрозненные сведения о строительстве и архитектуре, сводит вместе свои знания и сведения из многочисленных греческих источников, которые не сохранились.

Сегодня этот литературный памятник может показаться утратившим всякую практическую ценность. Во времена Витрувия техника была куда проще, а знания окружающего мира порой ошибочны – люди думали, что Земля центр Вселенной, а Солнце, как и другие планеты вращаются вокруг.

Однако, если посмотреть на практические результаты, которые удалось достичь Римской империи, даже имея столь ошибочные представления и примитивную технику, то приходится признать, что было у древних людей какое-то know-how, которое утратилось со временем. Возможно люди стали слишком полагаться на расчеты и машины, а не на свой ум.

Практическая мудрость и культура, которой обладали древние зодчие, позволила создать цивилизацию, до сих пор вызывающую удивление и восхищение, как материальными, так и интеллектуальными достижениями.

Именно с наукой использования ума для решения любой проблемы и знакомит эта книга, оставаясь актуальной несмотря на канувшие в лету века. Эта прагматичная философия выражается в простых принципах и легендах, которые приводит Витрувий, адресуя свою работу не только современникам, но и потомкам.

Одно из переизданий трактата «De architectura libri dece» на итальянском языке 1521 года

Личность архитектора

Архитектура у Витрувия начинается с личности архитектора. Он «должен быть человеком грамотным, умелым рисовальщиком, изучить геометрию, всесторонне знать историю, внимательно слушать философов, быть знакомым с музыкой, иметь понятие о медицине, знать решения юристов и обладать сведениями в астрономии и в небесных законах». И все эти знания нужны по причине их практической ценности, а не для того только, чтобы уметь вести беседы на любую тему. Впрочем, и последнее бывает полезно, пишет автор, например, когда архитектору приходится общаться с заказчиком.

Ценность знаний и мудрости Витрувий иллюстрирует такой историей.

«Когда последователь Сократа, философ Аристипп, выброшенный после кораблекрушения на берег острова Родоса, заметил вычерченные там геометрические фигуры, он, говорят, воскликнул, обращаясь к своим спутникам: «Не отчаивайтесь! Я вижу следы людей».

С этими словами он направился в город Родос и вошел прямо в гимнасий, где за свои философические рассуждения был награжден такими дарами, что не только себя самого обеспечил, но и тем, кто был вместе с ним, раздобыл и одежду и все прочее, необходимое для удовлетворения жизненных потребностей.

Когда же его спутники захотели вернуться на родину и спросили его, не желает ли он что-нибудь передать домой, то он поручил им сказать следующее: «Надо снабжать детей таким имуществом и давать им на дорогу то, что может выплыть вместе с ними даже после кораблекрушения».

 

Пропорции в архитектуре следуют
пропорции тела человека
Витрувианский человек
Леонардо да Винчи

Витрувий тут же уточняет, что кроме технических знаний еще важнее врожденное качество архитектора.

«Дело в том, что глаз не всегда дает верное впечатление, но очень часто обманывает душу в ее суждениях. Так, например на декорациях кажутся выпуклыми выступы колонны, выносы мутулов и фигуры статуй, хотя самая картина, без сомнения, совершенно плоская.

Подобным же образом хотя корабельные весла под водою и прямы, однако глазу они кажутся надломленными, и до того места, где их части соприкасаются с поверхностью воды, они представляются, как они и есть, прямыми, но там, где они погружены в воду, они отбрасывают от своих тел текучие образы, всплывающие через прозрачную и редкую от природы среду к самой поверхности воды; и эти движущиеся там образы действуют на глаз так, что весла кажутся надломленными.

Итак, если истинное может казаться ложным и некоторые вещи глазам представляются иными, чем на самом деле, я полагаю, не может быть сомнения, что по природным условиям местности или по необходимости следует делать известные сокращения или добавления, но так, чтобы не оставалось ничего желать в этих зданиях. А это достигается врожденною проницательностью, а не только знаниями».

 

Ум — сильное оружие

О крайне важной роли архитектора во времена Витрувия можно судить по такой легенде.

«Был родосский архитектор Диогнет, которому ежегодно из государственной казны выплачивалось почетное жалованье за его превосходное искусство. В это время некий архитектор из Арада, по имени Каллий, приехал в Родос, прочел лекцию и показал модель стены с установленным на ней вращающимся краном, которым он захватил гелеполь («градобратель», машина для взятия городов), приближавшийся к укреплениям, и перетащил его по сю сторону стены. Родосцы, увидав эту модель и придя в восторг, отняли у Диогнета назначенное ему ежегодное содержание и передали эту честь Каллию.

Тем временем царь Деметрий, которого ради упорства его духа назвали Полиоркетом, подготовляя поход на Родос, взял с собой знаменитого афинского архитектора Эпимаха. Этот построил с величайшими затратами, старанием и огромным трудом гелеполь, высота которого была сто тридцать пять футов (около 40 м), а ширина шестьдесят футов. Он защитил его шерстью и сырыми кожами так, что он мог выносить удар выпущенного из баллисты камня весом в триста шестьдесят фунтов, а самая машина весила триста шестьдесят тысяч фунтов.

Когда же родосцы потребовали от Каллия, чтобы он изготовил машину против этого гелеполя, для переноски его, согласно данному им обещанию, внутрь стен, он сказал, что это невозможно.

[…] по некоторым моделям видно, что исполнимое в малых размерах неисполнимо тем же способом в больших. Из-за этого-то родосцы, таким же образом ошибившись в расчете, нанесли несправедливое оскорбление Диогнету.

И вот, увидев, что враги упорно их осаждают, что приготовлена машина для взятия города, что им угрожает рабство и опустошение государства, они упали к ногам Диогнета, умоляя его помочь родине.

Тот сначала отказался это сделать, но, после того как благородные девушки и юноши пришли молить его вместе со жрецами, он дал обещание, под тем условием, что, если ему удастся захватить эту машину, она будет его.

Когда это было принято, он в том месте, куда должна была подойти машина, пробил стену и приказал всем гражданам вместе и каждому в отдельности выливать за стену в эту брешь и в выходящие к ней канавы сколько у каждого найдется воды, нечистот и помоев.

После того как ночью туда было вылито множество воды, помоев и нечистот, на следующий день, прежде чем приближающийся гелеполь подошел к стене, он застрял в образовавшейся мокрой луже и не мог быть сдвинут ни вперед, ни назад. Поэтому Деметрий, увидев, что он посрамлен мудростью Диогнета, ушел вместе со своим флотом.

Тогда родосцы, освобожденные искусством Диогнета, принесли ему всенародную благодарность и осыпали его всяческими почестями и наградами. Диогнет отвел этот гелеполь в город, поместил его на площади и сделал на нем надпись: «Диогнет посвящает народу этот дар из военной добычи». Так, в защитном деле нужно запасаться не только машинами, но главным образом мудростью».

Как строить города

Основная задача архитектора — строить города. А город начинается с места и это место нужно уметь выбрать правильно, в соответствии с природными условиями.

«Итак, я полагаю, надо снова припомнить старинное правило. А именно: наши предки, принося в жертву, при постройке городов или военных постов, пасшихся в этой местности овец, рассматривали их печень, и если в первый раз она оказывалась синеватой и больной, то приносили в жертву других, для выяснения, страдает ли скот от болезни или от дурного пастбища. И где после повторных наблюдений они удостоверялись, что печень животных здорова и не страдает от воды и пастбища, там они строили укрепления. Если же они находили печень больной, то заключали отсюда, что и для людей будут вредоносны и вода и пища, происходящие из этой местности, и потому уходили оттуда и переселялись в другие области, ища прежде всего здоровых условий жизни».

Кроме здоровой среды, так же важно и экономика места, которая так же вытекает из природы. Об этом еще одна поучительная история.

«Архитектор Динократ, полагаясь на свои замыслы и мастерство, отправился, в царствование Александра, из Македонии в ставку добиваться царского благоволения. Со своей родины он захватил с собой письма от друзей и близких к высшим начальникам и вельможам, чтобы облегчить себе к ним доступ, и, будучи вежливо ими принят, попросил их как можно, скорее быть представленным Александру. Они ему это обещали, но медлили, дожидаясь удобного случая. Тогда Динократ, подозревая, что над ним издеваются, решил постоять за себя сам. А был он высокого роста, красив лицом и очень статен и виден собою. И вот, рассчитывая на эти природные данные, он разделся на постоялом дворе, натерся маслом, на голову надел тополевый венок, на левое плечо накинул львиную шкуру и, держа в правой руке палицу, явился перед судилище царя, разбиравшего тяжбу.

Когда народ обернулся на это невиданное зрелище, взглянул на Динократа и Александр. Восхищенный им, он приказал пропустить его к себе и спросил, кто он такой. «Динократ, — ответил тот, — македонский архитектор, принесший тебе замыслы и проекты, достойные твоей славы. Я составил проект сделать из горы Афона изваяние в виде мужа, в левой руке которого я изобразил большой укрепленный город, а в правой — чашу, вбирающую воду всех находящихся на горе потоков, чтобы из нее она вытекала в море».

Александр, придя в восторг от этого проекта, тотчас же полюбопытствовал, есть ли в окрестности поля, могущие снабжать этот город хлебом. Когда же он убедился, что это возможно только путем подвоза из-за моря, «Динократ, — сказал он, — я нахожу, что твой проект составлен превосходно и восторгаюсь им, но опасаюсь, как бы не осудили того, кто решился бы устроить на таком месте поселение. Ведь подобно тому, как новорожденный младенец не может ни питаться, ни, постепенно развиваясь, продолжать жить без молока кормилицы, так и город, лишенный полей и их плодов, притекающих в него, не может ни процветать, ни быть густо населенным без изобилия пищи, ни обеспечить жителей без ее запасов. Поэтому, так же как, я думаю, следует проект одобрить, так, полагаю, места не одобрить; тебя же хочу оставить при себе, чтобы воспользоваться твоими работами».

С той поры Динократ не покидал царя и последовал за ним в Египет. Там Александр, обратив внимание на естественно защищенную гавань, прекрасный рынок, плодородные поля по всему Египту и великие выгоды мощной реки Нила, приказал ему построить город, назвав его по своему имени Александрией«.

О воде и акведуках

Древние римляне особое внимание уделяли воде, и поэтому не случайно, что Витрувий специально описывает правила выбора источников.

«Предварительные испытания и проверку источников надо производить так: если источники текут открыто, то, прежде чем проводить из них воду, надо посмотреть и исследовать, каково телосложение у населения, живущего в окрестности данных источников. И если оно обладает телесным здоровьем, хорошим цветом лица, неизуродованными голенями и негноящимися глазами, то источники будут совершенно доброкачественными. Также если будет вырыт новый источник и вода его при ополаскивании ею коринфского или другого сосуда, сделанного из хорошей меди, не оставляет пятен, она будет превосходной. Также если эту воду вскипятить в медном котле, и затем дать ей отстояться и слить ее, и на дне котла не окажется ни песка, ни ила, такая вода тоже будет доброкачественна».

Так же Витрувий описывает и принципы строительства акведуков (водоводы для снабжения городов питьевой водой). Римские акведуки и с современной точки зрения — удивительные сооружения. Это искусственные каналы, прорытые в земле, по которым вода текла в силу естественного уклона, как в реке.

Технологически эти сооружения, включавшие в себя мосты для преодоления рек или впадин, либо специальные «сифоны», не устарели и через тысячу лет после падения Римской империи. Точность строительства некоторых из них и сегодня поражает: акведук Пон-дю-Гар имел уклон всего 34 см на километр. На протяжении в 50 километров перепад высот был всего 17 метров.

После падения Рима во время Средних веков искусство строительства акведуков было утеряно и только к XIX веку в Европе смогли возобновить строительство акведуков.

В 1936 году в Германии был обнаружен действующий участок акведука Айфель. И через 1500 лет после его постройки вода в нем по качеству удовлетворяла современным нормам питьевой воды.

В 2009 году немецкие ученые откопали на территории современной Иордании и вовсе уникальный акведук, снабжавший водой библейский город Декаполис. Длина водовода превышала 170 км, при этом один из туннелей, пробитый в скальной породе достигал в длину 94 км, а его глубина — 80 метров. На строительство сооружения ушло 120 лет ( с 90 по 210 год нашей эры).

Один из секретов римских строителей передает Секст Юлий Фронтин (30 год н.э.—103 год н.э.), ответственный за водоснабжение Рима: «Ни одна другая постройка не требует столько внимания при строительстве, сколько относящаяся к водоснабжению. Поэтому необходимо наблюдать за всеми аспектами таких проектов максимально тщательно, полностью следуя правилам, которые знают все, но следуют которым лишь немногие».

Известная со школьной скамьи легенда о том, что Рим погиб вследствие использования свинцовых труб для водопровода вряд ли имела основания. Римляне старались использовать для своих нужд источники с минеральной водой. Эта вода быстро образовывала в трубах защитную осадочную пленку, которая защищала воду от контакта со свинцом.
Вред от свинца для здоровья и Витрувию был известен: «Преимущества водопроводов с глиняными трубами следующие. Во-первых, если в ней произойдет какое-нибудь повреждение, его всякий может исправить; затем, вода из этих труб гораздо здоровее воды из свинцовых, так как у свинца тот недостаток, что из него образуются свинцовые белила, считающиеся вредными для человеческого тела. А раз то, что из свинца образуется, вредно, несомненно, что и сам он не здоров».

При этом многие римляне пользовались свинцовой посудой и использовали вещества со свинцом в качестве косметики, что и приводило к их ранней смерти. Вероятно, в Риме не все читали Витрувия.

Справка

Марк Витру́вий Поллион (лат. Marcus Vitruvius Pollio) — римский архитектор и инженер второй половины I века до н. э.

На данный момент известна только фамилия — Vitruvius. Имя Марк и прозвище (когномен) Поллион являются вероятными, поскольку источником большей части биографических сведений являются труды самого Витрувия.

Другие статьи по теме:

Тег «Книги»

Все содержание журнала «Философия лидерства» смотрите здесь.

Еще истории

Заха Хадид: правила архитектуры и дизайна, цитаты и фото

 

Ровно год назад, 31 марта 2016, Заха Хадид покинула наш мир. Однако ее работы и мысли остаются с нами. Мы постарались собрать самое главное из того, что успела сказать несравненная Заха Хадид!

 

 

 

Я не провожу больших различий между дизайном и архитектурой. С точки зрения формы, все проекты меня интересуют одинаково, хотя, очевидно, существуют большие различия в зависимости от масштаба и процесса каждого проекта.

 

Идея здания или объекта может возникнуть так же быстро, но есть большая разница в процессе.

 

Современное состояние архитектуры и дизайна требует широкого сотрудничества и исследовательского подхода, и мы продолжаем исследования и разработку новых технологий.

 

Я не пользуюсь компьютером. Мне достаточно идеи и эскизов ручной подачи, которые я потом отдаю в работу.

 

У нас в офисе много журналов о дизайне и архитектуре, но мы обычно их не читаем.

 

Для успеха нужно быть всегда сосредоточенными и работать очень усердно, но это не значит, что нужно упорно трудиться бесцельно. Вы действительно должны иметь цель. Цели могут меняться, но у вас всегда должна быть цель!

 

 

 

 

 

Нужно стремиться к очень открытому либеральному обществу. Появляющиеся консервативные течения и предлагаемые ими ценности могут не сразу повлиять на архитектуру, но это отразится на обществе, и это меня беспокоит. Мир выглядит все более сегментированным, разница между людьми становится все больше.

 

Мир изменился — 30 лет назад люди думали, что женщины не могут построить здание. Теперь эта идея канула в лету.

 

В архитектуре людям должно быть позволено совершить ошибку. Вы не можете быть совершенными каждый раз, особенно когда вы совсем молоды. Вот почему я думаю, что люди, когда они получили образование, должны некоторое время поработать с кем-то, кого они уважают. Потому что это дает им время учиться, совершать там ту ошибку и выяснять, как ее исправить.

 

То как люди получают образование в английских школах, делает их более независимыми, а эта независимость запрещает работать на других людей.

 

 

 

 

 

Лондон очень нуждается в новых зданиях, нуждается в обновлении транспортной системы. К примеру, меня раздражает огромный беспорядок на набережной, где попытка добавить велосипедную дорожку создала полный хаос.

 

Во всех наших проектах у нас всегда есть пространство, которое я называю гражданским достоянием, даже если оно изначально и не запрашивается.

 

Мне кажется, что социальное жилье выполнимо для нашей студии. Мы должны быть способны сделать что-то действительно интересное. Однако проблема с социальным жильем заключается в том, что у субсидий есть очень странные правила. И это мешает, правила должны быть изменены.

 

Я помню Рэма Колхаса, когда он попросил меня присоединиться к OMA, и я сказала: «Только как партнер». На что получила ответ: «Хорошо, но только если вы послушный партнер»,  а я ответила: «Нет, я не собираюсь быть послушным партнером!». Это было забавно, но стало концом моего партнерства. 

 

Предметный дизайн – это весело. Вы проектируете и в течение нескольких месяцев уже создаете, в отличие от архитектуры, которая занимает очень много времени. Стул — самое важное, но мы еще не сделали стул.

 

Мне не комфортно в Англии, но мне нравится Лондон. Великий город, который стал большим городом за последние 20-30 лет. Я всегда считала, что Лондон имеет большой потенциал с точки зрения архитектуры.

 

Я люблю путешествовать, но это очень утомительно. Мне очень повезло, что в офисе есть много людей, которые могут путешествовать за меня.

 

Я думаю, что Рим парализован своей историей, поэтому ему нужны изменения. Мне там было очень сложно работать, неимоверно сложно.

 

 

 

 

 

Я знаю, что станет дорогим и дешевым. Потому считаю очень важным, чтобы проект был доступным.

 

Города должны инвестировать в хорошую пространственную архитектуру, которая имеет больше влияния, чем просто сделать ужасное дешевое здание, которых сейчас великое множество.

 

На меня повлияли модернисты, а также конструктивизм и российский период в живописи начала 20-го века.

 

Если вы хотите легкой жизни, не становитесь архитектором. Я серьезно, спросите кого-нибудь в моем офисе.

 

Вы должны работать все время, если вам нужна работа от девяти до пяти, где вы идете домой и отдыхаете, то просто уйдите из архитектуры, не занимайте место того, кому это действительно нужно.

 

Люди не понимают, что я им говорю! Это самая волнующая вещь для меня. Правда если вы их обучили, они вас лучше поймут. Это то, чем я вынуждена заниматься постоянно.

 

 

 

 

 

Я буду честна, очень трудно объяснить что-либо мужчинам. Это практически невозможно. Старшее поколение в моем офисе думает, что знает все лучше, чем кто-либо. Молодое поколение гораздо гибче и адаптируемо, но ему не хватает опыта, как профессионального, так и жизненного.

 

Нетерпеливость раздражает меня больше всего.

 

Проблема успешных архитекторов состоит в том, чтобы меньше копировать себя. Вы делаете это до поры до времени, потому что вам нужно развивать собственный стиль. Но потом важно расширять диапазон своих новых работ, это отличный повод оглянуться назад и посмотреть на свою деятельность уже под другим углом.

 

Я не пытаюсь все вокруг усложнять и действительно не задумываюсь о том, что я самый известный в мире архитектор.

 

Бьярке Ингельс – правила архитектуры и цитаты, интерьвю

 

Свежие новости я черпаю из газет и рассказов таксиста. Самые информативные таксисты в Нью-Йорке.

 

В детстве я и не думал, что стану архитектором. Меня увлекало рисование и я хотел быть графическим романистом. Я хорошо рисовал людей и животных, но не пробовал уделить время зданиям. Когда же все-таки попробовал, то это меня по-настоящему увлекло, я получил совершенно другую энергетику и понял, что именно это мне и нужно.

 

 

 

 

 

В моей работе мне очень помогает айфон, особенно что касается  передачи своих идей. Появляется задумка я делаю эскизный набросок и отправляю своей команде. Такой принцип работы в режиме нон-стоп очень помогает и повышает производительность. Хорошо, что современные гаджеты предоставляют такую возможность.

 

Для развития архитектуры нужно не так уж и мало: большие бюджеты, более дешевые материалы, отважные и решительные клиенты, более эластичные строительные нормы и толерантные соседи.

 

 

Во многих городах, где я был, у меня есть хотя бы один дружеский офис моих коллег, который я люблю посещать. Мне нравится этот процесс: наблюдать как устроена рабочая жизнь архитектурных студий в разных уголках мира.

 

Когда я берусь за очередной проект, то прежде всего пытаясь понять, какие проблемы и потребности окружающих нужно решить, а затем стараюсь проявить эту информацию в физическую форму.

 

 

 

 

 

Меня по-настоящему будоражит мысль о нашем новом проекте – горнолыжном искусственной склоне в Копенгагене. Это особенно круто, учитывая, что сам Копенгаген достаточно равнин. Но даже не имея настоящих гор, через пять лет мы сможем кататься на лыжах.

В этом сила архитектуры — вы можете реально трансформировать личность и деятельность места и, по сути, превратить мечты в реальность.

 

Каждому архитектору жизненно необходим рост. Когда 11 лет назад мы начинали, то нас было двое, а сейчас у нас 160 человек в команде и каждый год приходят новые, я только в прошлом году взял 7 новых парней, практически все они были моими студентами и стажерами.

Мне нравится, что мои идеи находят продолжение у новых поколений.

 

 

 

Нам удалось создать целую культуру в нашей индустрии и мне кажется, что мы становимся только лучше.

 

Я люблю новые вызовы и заказы от интересных людей. К примеру, готов спроектировать библиотеку для Барака Обамы, после его президентской каденции.

 

Сиднейская опера Яна Уотзона — лучший проект современной архитектуры. Он уникален во всех смыслах, услада с эстетической позиции и при этом продуман до мелочей, а потому достаточно функционален. Архитектор смог добиться такой синергии, что здание не теряет актуальность и спустя 40 лет.

 

 

 

 

 

У меня нет опасений относительно будущего. Страх никогда не приведет ни к чему хорошему . Я действительно рациональный оптимист.

 

Мы на самом деле становимся умнее, каждое десятилетие мы получаем на десять IQ очков больше.

 

Скорость инноваций также заметна, рост продолжительности жизни и процветания становится все больше … потому я довольно оптимистичен по поводу будущего в целом.

 

Лучший способ выучить — язык влюбиться в девушку, которая на нем говорит, лучший способ полюбить архитектуру — влюбиться в хорошие работы архитекторов.

 

Архитектура — это не цель, а мост для достижения  цели. Цель состоит в том, чтобы максимально использовать потенциал для раскрытия человеческой жизни на полную катушку. Это то, что мы пытаемся сделать у себя в студии каждый рабочий день.

Правила определения размеров конструкций — История архитектуры

Перейти к контенту

Главное меню:

• Всеобщая история архитектуры
• Первобытнообщинный период
• Первобытнообщинный период
• Рабовладельческое общество
• Рабовладельческое общество
  • Карта раздела «Рабовладельческое общество»
  • Рабовладельческое общество
  • Древний Египет
  • Эфиопия
  • Эгейский мир
  • Двуречье и Месопотамия
  • Передняя Азия
  • Закавказье
  • Иран
    • Иран
    • Иран. Мидия. Экбатаны. Гробницы
    • Иран. Гробницы Дукан-и-Дауд, Кызкапан и Курх-у-Кич
    • Иран. Ахеменидский период. Сузы, Персеполь
    • Иран. Пасаргады. Дворцы
    • Иран. Персеполь. Дворцы
    • Иран. Персеполь. Дворец Ксеркса
    • Иран. Дворцы Дария
    • Иран. Сузы. Дворец Дария
    • Иран. Гробницы Кира, Дария, Да-у-Духтар
    • Иран. Святилища
    • Иран. Эпоха Ахеменидов. Этапы развития архитектуры
    • Парфия
    • Парфия. Селевкия, Ктесифон
    • Парфия. Хатра
    • Парфия. Ашшур, Дура-Европос
    • Парфия. Жилые дома
    • Парфия. Дворец Хатры
    • Парфия. Дворцы Ашшура, Ниппура, Кухи-Ходжа
    • Парфия. Культовые сооружения
    • Парфия. Фортификация
    • Парфия. Гробницы
    • Парфия. Общественная архитектура
    • Иран. Сасанидское государство
    • Иран. Гур, Дарабгерда, Бишапур, Нишапур
    • Иран. Ктесифон. Фортификация городов
    • Иран. Арки, своды, купола
    • Иран. Арки, своды, купола 2
    • Иран. Дари-Шахр, Ширван, Тель-Дехаб
    • Иран. Дворец в Фирузабаде, ансамбль Бишапура
    • Иран. Дворец в Сарвистане, дворец в Ктесифоне — Таки-Кисра
    • Иран. Дворец Касри-Ширин, комплекс Хош-Кури
    • Иран. Парковые гроты Таки-Бустана
    • Иран сасанидский. Культ огня. Чортак
    • Иран сасанидский. Христианство. Культовые алтари
    • Иран. Особенности общественного строительства
    • Иран. Искусство
    • Иран. Искусство 2
  • Средняя Азия
  • Афганистан
  • Юго-Восточная Азия
  • Дальний Восток. Китай
  • Дальний Восток. Корея
  • Дальний Восток. Япония
  • Америка. Этапы развития
• Архитектура античного мира
• Архитектура античного мира
  • Карта раздела «Архитектура античного мира»
  • Архитектура античного мира
  • Архитектура древней Греции
  • Греция. Архитектура древнейшей эпохи (XII — середина VIII в. до н.э.)
  • Греция. Архитектура архаической эпохи (750-480 гг. до н.э.)
  • Архитектура греческой метрополии
  • Архитектура Великой Греции
  • Архитектура Малой Азии и островов Эгейского моря
  • Греция. Архитектура эпохи расцвета (480-400 гг. до н.э.)
  • Сооружения второй четверти V в. до н.э. вне Афин
  • Расцвет аттической архитектуры
  • Сооружения 2-й половины V в. до н.э. в Великой Греции и Малой Азии
  • Греция. Архитектура IV в. до н.э. (400—323 гг. до н.э.)
  • Греция. Архитектура эпохи эллинизма (323г. до н.э.-Iв. н.э.)
  • Греция Эллинизм. Общественные сооружения
  • Греция. Эллинизм. Культовое строительство
  • Греция. Эллинизм. Мемориальные сооружения
  • Архитектура античных государств Северного Причерноморья
  • Вклад древней Греции в мировое развитие архитектуры
  • Архитектура древнего Рима
  • Этрусская архитектура
  • Архитектура Римской республики
  • Римская республика. Общественные сооружения
  • Римская республика. Инженерные сооружения
  • Римская республика. Жилые сооружения
  • Римская республика. Виллы
  • Архитектура Римской империи
  • Римская империя. Градостроительство
  • Римская империя. Общественные сооружения
  • Римская империя. Мемориальные и триумфальные сооружения
  • Римская империя. Инженерные сооружения
  • Римская империя. Жилые сооружения
  • Римская империя. Погребальные сооружения
  • Ордер
  • Декор
  • Декор 2
  • Композиция
  • Роль римской архитектуры
  • Раннехристианская архитектура
• Архитектура Восточной Европы. Средние века
• Архитектура Восточной Европы. Средние века

Пять отправных точек современной архитектуры — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 10 июля 2015; проверки требуют 2 правки. Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 10 июля 2015; проверки требуют 2 правки.

«Пять отправных точек архитектуры» Ле Корбюзье были опубликованы в журнале «L’Esprit Nouveau» в двадцатые годы. В этих несложных на первый взгляд правилах Корбюзье пытался сформулировать свою концепцию архитектуры нового времени. Вот их свободный пересказ:

1. Столбы-опоры. Дом приподнят над землей на железобетонных столбах-опорах, при этом освобождается место под жилыми помещениями — для сада или стоянки автомобиля.
2. Плоская крыша-терраса. Вместо традиционной наклонной крыши с чердаком под ней, Корбюзье предлагал устраивать плоскую крышу-террасу, на которой можно было бы развести небольшой сад или создать место для отдыха.
3. Свободная планировка. Поскольку стены больше не являются несущими (в связи с применением ж/б каркаса), внутреннее пространство полностью от них освобождается. В результате внутреннюю планировку можно организовать с гораздо большей эффективностью.
4. Ленточное остекление. Благодаря каркасной конструкции здания и отсутствию, в связи с этим, несущих стен, окна можно сделать практически любой величины и конфигурации, в том числе свободно протянуть их лентой вдоль всего фасада, от угла до угла.
5. Свободный фасад. Опоры устанавливаются вне плоскости фасада, внутри дома (буквально у Корбюзье: свободно расположены внутри помещений). Наружные стены могут при этом быть из любого материала — легкого, хрупкого или прозрачного, и принимать любые формы^[1][2].

По отдельности подобные приемы использовались архитекторами и до Корбюзье, он же, произведя тщательный отбор, объединил их в систему и начал последовательно применять. В 20-х годах, когда язык новой архитектуры только ещё формировался, эти «пять отправных точек архитектуры» для многих молодых архитекторов «нового движения» стали действительно «отправным пунктом» в их творчестве, а для некоторых и своеобразным профессиональным кредо.

1. ↑ Архитектура современного Запада / Под ред. Д.Аркина. — М.: Изогиз, 1932.
2. ↑ Энциклопедия архитектурных стилей, Вильфрид Кох, М-2005, стр. 388

Многоуровневая архитектура — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

В программной инженерии многоуровневая архитектура или многослойная архитектура — клиент-серверная архитектура, в которой разделяются функции представления, обработки и хранения данных. Наиболее распространённой разновидностью многоуровневой архитектуры является трёхуровневая архитектура.

N-уровневая архитектура приложения предоставляет модель, по которой разработчики могут создавать гибкие и повторно-используемые приложения. Разделяя приложение на уровни абстракции, разработчики приобретают возможность внесения изменений в какой-то определённый слой, вместо того, чтобы перерабатывать всё приложение целиком. Трёхуровневая архитектура обычно состоит из уровня представления, уровня бизнес логики и уровня хранения данных.

Хотя понятия слоя и уровня зачастую используются как взаимозаменяемые, многие сходятся во мнении, что между ними всё-таки есть различие. Различие заключается в том, что слой — это механизм логического структурирования компонентов, из которых состоит программное решение, в то время как уровень — это механизм физического структурирования инфраструктуры системы.^[1][2] Трёхслойное решение легко может быть развёрнуто на единственном уровне, таком как персональная рабочая станция.^[1]

Архитектурный шаблон «Слои» (англ. Layers) помогает структурировать приложения разложением на группы подзадач, находящихся на определенных уровнях абстракции^[3].

Распространённые слои[править | править код]

В логически разделённых на слои архитектурах информационных систем наиболее часто встречаются следующие четыре слоя:

• Слой представления (слой UI, UIL, пользовательский интерфе́йс, уровень представления в многоуровневой архитектуре)
• Слой приложения (сервисный слой, сервисный уровень^[4][5][6] или GRASP уровень управления^[7])
• Слой бизнес-логики (слой предметной области, BLL, доменный слой)
• Слой доступа к данным (слой хранения данных, DAL, слой инфраструктуры; логирование, сетевые взаимодействия и другие сервисы, требующиеся для поддержания конкретного слоя бизнес-логики)

Книга Предметно-ориентированное проектирование (DDD) описывает некоторые общепринятые способы применения обозначенных четырёх слоёв, хотя фокус в ней смещён в сторону слоя предметной области.^[8]

Некоторые также выделяют в отдельный слой бизнес инфраструктуры (BI) то, что расположено между слоем (слоями) бизнес-логики и слоем (слоями) инфраструктуры. Иногда этот слой именуется «нижнеуровневым слоем бизнес-логики» или «слоем бизнес-сервисов». Этот слой является очень обобщённым и может быть использован на нескольких уровнях приложения (такого как Конвертер валют).^[9]

Слой инфраструктуры может быть подразделён на уровни: высокоуровневые и низкоуровневые технические сервисы.^[9] Разработчики зачастую концентрируют своё внимание на возможностях доступа к данным слоя инфраструктуры и вследствие в разговоре упоминают о нём только как о слое доступа к данным (вместо более общего «слоя инфраструктуры» или «слоя технических сервисов»). Другими словами, об иных разновидностях технических сервисов не всегда задумываются как о части определённого слоя.

Каждый слой зависит только от нижележащего слоя и может существовать без вышерасположенных слоёв. Ещё одна распространённая точка зрения заключается в том, что слои не всегда строго зависят от слоя расположенного непосредственно под ними. Например, в нестрогой многослойной системе (англ. a relaxed layered system) какой-то слой может зависеть от всех расположенных ниже слоёв.^[3]

1. ↑ ^{1 2} Deployment Patterns (Microsoft Enterprise Architecture, Patterns, and Practices) (англ.)
2. ↑ Мартин Фаулер «Архитектура корпоративных программных приложений» (2002). Addison-Wesley. (англ.)
3. ↑ ^{1 2} Buschmann, Frank; Meunier, Regine; Rohnert, Hans; Sommerlad, Peter; Stal, Michael (1996-08). Pattern-Oriented Software Architecture, Volume 1, A System of Patterns. Wiley, August 1996. ISBN 978-0-471-95869-7. Retrieved from http://www.wiley.com/WileyCDA/WileyTitle/productCd-0471958697.html. (англ.). Chapter 2.
4. ↑ Martin Fowler’s Service Layer (англ.)
5. ↑ Справочник «Паттерны проектирования» Сервисный уровень
6. ↑ Мартин Фаулер объясняет, что Сервисный слой — тот же слой, что и Слой приложения (англ.)
7. ↑ Сравнение и обсуждение GRASP Контроллера и Слоя приложения / Слоя сервисов (англ.)
8. ↑ Domain-Driven Design, the Book pp. 68-74. Retrieved from http://dddcommunity.org/book/evans_2003/. (англ.) (недоступная ссылка)
9. ↑ ^{1 2} Применение UML 2.0 и Шаблонов проектирования, 3е издание, стр. 203 ISBN 0-13-148906-2 (англ.)

Многоуровневая архитектура
Описан в Design Patterns	Нет