Архитектор красного дома англия – «Красный дом» (Red House, Lane, Bexleyheath) был завершен в 1860 г. Bexleyheath. юго-восток Лондона. авторы проекта дома в английском стиле -Уильям Моррис, Берн-Джонсом и Данте Россетти, архитектор Филипп Уэбб.

Содержание

Красный дом и старый английский стиль • Arzamas

Автор Артем Дежурко

1 / 4

Красный дом в Бекслихите, Англия. Архитектор Филип Уэбб. Время постройки 1859–1860 годы© David Kemp / CC BY-SA 2.0

2 / 4

Интерьер Красного дома в Бекслихите, Англия. Архитектор Филип Уэбб. Время постройки 1859–1860 годы© Ethan Doyle White / CC BY-SA 3.0

3 / 4

Интерьер Красного дома в Бекслихите, Англия. Архитектор Филип Уэбб. Время постройки 1859–1860 годы© Tony Hisgett / CC BY 2.0

4 / 4

Уильям Моррис — знаменитый английский дизайнер XIX века. C него, — точнее, с его фирмы Morris & Co., производившей ткани для интерьера, а также обои, витражи и мебель, — принято начинать историю современного дизайна. При этом предметы Morris & Co. имеют подчеркнуто «несовременный» облик и стилизованы под Средние века.

Морриса и его друзей — художников, сотрудничавших с его фирмой, — называют обычно прерафаэлитами Прерафаэлиты — направление в английской поэзии и живописи во второй половине XIX века. В 1848 году художники Данте Габриэль Россетти, Джон Эверетт Милле и Уильям Xолман Хант основали «Братство прерафаэлитов». Целью членов общества была борьба с условностями Викторианской эпохи, академическими традициями и бессмысленным подражанием классическим образцам., хотя это не совсем точно: «Братство прерафаэлитов» распалось прежде, чем Моррис основал свою фирму, и не все ее сотрудники в прошлом входили в «Братство». Тем не менее эстетические предпочтения у первого прерафаэлитского кружка и у художников круга Морриса были общие: они были влюблены в искусство позднего Средневековья. Предметы Morris & Co. — вольная стилизация мотивов и орнаментов XV века.

Красный дом Уильяма Морриса — дебют архитектора Филипа Уэбба и первая постройка старого английского стиля Новый, хоть и называющийся старым, стиль его создатели противопоставляли имитации готики, распространенной в 1840-е годы. За основу брали английские сельские коттеджи, непрофессиональную, анонимную архитектуру, медленно менявшуюся от столетия к столетию. Ее не воспроизводили один в один, а слегка преувеличивали характерные черты: высоко вытягивали каминные трубы, почти до земли опускали скаты крыш — и дома приобретали слегка сказочный вид.. Чтобы обставить дом по своему вкусу, Моррис собрал вокруг себя художников-единомышленников и нашел ремесленников, знатоков старых производственных техник. Так и появилась его фирма Morris & Co., и дом стал для нее испытательным полигоном. За те несколько лет, в течение которых в Красном доме жили Моррисы, там все время шел ремонт: стены слой за слоем покрывали яркими росписями на средневековые сюжеты, бесконечно менялась мебель. Но современный интерьер дома обманчив: когда из-за временных трудностей Моррис продал дом, обстановка и отделка были почти полностью утрачены.

Партнер рубрики

Vander Park

Восемь высотных зданий, объединенных в Vander Park на Рублевском шоссе, — проект голландского бюро de Architekten Cie. В архитектуре присутствует явный игровой элемент: каждая башня Vander Park выглядит как неровно поставленные друг на друга блоки разного цвета. Благодаря этому смещению на разных этажах появляются террасы — довольно редкий для Москвы ход. Проект выиграл Urban Awards 2017 в номинации «Лучший строящийся жилой комплекс бизнес-класса».

Подробнее

arzamas.academy

«Красный Дом» Уильяма Морриса | Культурный обозреватель

Cтаринное графство Кент в Уэссексе (центральная часть Англии) богато памятниками истории. Здесь немало мест, притягивающих внимание туристов. Но «Красный дом» Уильяма Морриса – настоящая Мекка для путешествующих эстетов. Он, как ни одно другое здание Англии, воплотил в себе духовные и художественные искания «Братства прерафаэлитов» – объединения мастеров кисти, стоявшего у истоков модерна.

Когда Моррис скончался, лечащего врача спросили о причине смерти. «Не может один человек делать работу десяти» – отвечал тот. Моррис всю жизнь работал в самых разнообразных областях. Сейчас трудно представить себе книгу по истории английской общественной мысли, литературы, живописи, архитектуры, прикладного искусства и книгоиздательского дела, не упоминавшую бы имени Морриса. Разносторонностью своих интересов он напоминал людей Возрождения.

Дворянин по происхождению, Моррис любил ручной труд и рассматривал его как высшую степень наслаждения для творческого человека. Он не делал различия между умственной и физической работой, ткал ковры, резал по дереву, сам составлял краски, конструировал мебель, во все вкладывая массу изобретательности и вкуса. От произведений его рук исходят необыкновенное тепло и энергия. Райские птицы, тропические фрукты, экзотические деревья и цветы — в рисунках на ткани мастер воплощал образы идеального города-сада. Именно такая обивка с крупными сочными лимонами украшала любимое кресло Уинстона Черчилля. Премьер-министр не расставался с шедевром Морриса даже во время поездок за океан и считал его своим талисманом.

«Мне не хотелось бы покидать этот мир, – сказал Моррис незадолго до смерти. – Он ведь удивительно радушно меня встретил». Это было правдой. Уильям родился в 1834 г. в семье преуспевающего коммерсанта. Он очень рано научился читать и без труда занимался в школе, а на досуге «проглатывал» романы Вальтера Скотта или разъезжал в игрушечных латах по лесу, примыкавшему к дому, на подаренном родителями пони. Впоследствии Моррис стал крупнейшим в Англии экспертом по средневековым рукописям и большим знатоком искусства той эпохи.

В 19 лет Уильям поступил в университет и с головой окунулся в бурную атмосферу научных, художественных и общественных споров. Только что отгремели волнения чартистов. Сытый, самодовольный, спокойный мир викторианской Англии казался незыблемым. Этот ханжеский, пуританский, чопорный период торжества буржуазности без симпатии вспоминали многие люди искусства. «Буржуа, кругом одни буржуа со своим славословием прибыли, со своей верой в собствешгую непогрешимость, со своими вкусами в литературе, искусстве, архитектуре…» – позднее напишет Моррис.

Молодой Уильям считал себя обязанным бороться против проявлений буржуазности. Он задыхался в царстве безвкусицы. Ему претили разговоры о пользе и выгоде. На первых порах студента привлекло так называемое оксфордское движение, инициатором которого еще в 30-х гг. XIX в. был богослов Джон Генри Ньюмен. Красота и духовность католических обрядов казались сторонникам этого течения способом освободиться от принципа эгоистического интереса, господствовавшего в буржуазном обществе. Одно время Моррис даже собирался пожертвовать все свои деньги на основание монастыря. Однако увлечение англокатолицизмом вскоре прошло. Он все больше чувствовал себе человеком искусства.

Университетский друг Морриса Эдуард Берн-Джонс уже решил стать художником. А сам Уильям открыл в себе поэтический талант и увлекся историей архитектуры. Они с Берн-Джонсом мечтали теперь основать некое братство на средневековый манер и начать «крестовый поход» против общества. Этот «крестовый поход» мыслился юношам как борьба за чистоту религии и искусства. Одновременно Моррис увлекся «феодальным социализмом» Томаса Карлейля – популярного в те годы историка и публициста, умно и зло критиковавшего систему понятий английского буржуа и призывавшего вернуться к средневековой организации общества.

Панацеей от всех бед Моррису казалось искусство, способное обратить мысли человека к добуржуазному прошлому. Медиевизм – возвращение к Средневековью – имел в Англии XIX столетия много сторонников. Ему отдал дань и молодой Дизраэли, впоследствии премьерминистр Англии. Медиевизм положил в основу своих теорий и крупнейший искусствовед той поры Джон Рескин, который помог формированию эстетических идеалов Морриса. Надежды аристократов вернуть себе утерянное после промышленного переворота положение и антибуржуазность демократической интеллигенции нередко вливались в те годы в единое русло медиевизма.

Моррису не стоило труда найти кружок единомышленников, напоминавший братство защитников красоты и духовности. Подобный кружок существовал уже с 1848 г. и назывался «Братство прерафаэлитов». Это было объединение молодых художников, положившее начало многим модернистским течениям в Европе. Вокруг творчества его членов не затихали страсти. Рескин горячо поддерживал прерафаэлитов, академисты же не прекращали своих нападок. Моррис тоже решил выступить в защиту прерафаэлизма и с этой целью некоторое время издавал за свои счет небольшой «Оксфордский и кембриджский журнал». Потом он и сам вступил в братство.

Молодые художники-прерафаэлиты были немного мистики, немного богема. В свое время большинство членов кружка увлекались теми или иными радикальными течениями, однако довольно скоро от них отошли и посвятили себя созданию неакадемического, т. е. «небуржуазного», искусства и выработке собственного идеала красоты, перекликающегося со Средневековьем. Моррис поступил в своеобразное послушничество к главе этого кружка — художнику и поэту Данте Габриэлю Россетти. Он мечтал рисовать, как Россетти, жить, как Россетти.

Увлечение Морриса эстетическими принципами Россетти простерлось до того, что в 1859 г. он женился на его натурщице Джейн Барден, в которой, по общему мнению членов кружка, воплотился прерафаэлитский идеал красоты.

Вернувшись из свадебного путешествия, Моррис со своим другом архитектором Филиппом Спикменом Уэббом построил себе в городке Элтоне в графстве Кент дом, которому дал название «Ред-Хаус» из-за цвета необлицованных кирпичных стен и черепицы. Не только цвет дома, но и сама манера постройки несла в себе протест против общепринятого в те годы мнения, будто стены должны быть обязательно оштукатурены, а крыша покрыта шифером.

Есть постройки, знаменитые благодаря уникальным архитектурным решениям. Славу другим принесли имена великих зодчих. «Красный дом» — слепок с уникальной личности своего хозяина: художника, поэта, социалиста и общественного деятеля Уильяма Морриса, чьей необычайной творческой энергии хватило бы на дюжину живописцев и ремесленников.

В течение пяти лет хозяин с друзьями оформляли интерьеры дома. Мебель, ковры, занавеси, витражи, покрывала для кроватей… Россетти написал для кабинета Морриса триптих на темы стихотворений Данте Алигьери. Новый подход к дому и его обстановке вызвал огромный интерес сначала в мире искусства, а затем и у состоятельных обывателей. Именно в «Ред-Хаусе» Моррис организовал мастерскую по изготовлению предметов декоративно-прикладного искусства. Это объединение называлось «Арт энд крафт» – «Искусство и ремесло».

Моррис и Уэбб создают «новое» из хорошо забытого старого – средневековый английский дом-крепость вместо аккуратного викторианского коттеджа на лужайке. Все в нем – от дверей до посуды — сделано руками хозяина и его друзей-единомышленников. Г-образный в плане дом был исключительно удобен для жизни, функционален, как сейчас принято говорить. В зависимости от назначения комнат окна имели разную форму: длинные прямоугольные, небольшие квадратные и даже круглые. В некоторые из них были вставлены витражи. Плющ увивал стены и взбирался до конька крыши. Шпиль с флюгером венчал выступавшую из общего объема квадратную башенку с шатровой кровлей. Во дворе располагался деревенский колодец.

В 1865 г. он в содружестве с другими прерафаэлитами открыл фирму «Моррис и К.» по производству мебели и предметов внутреннего убранства домов, которая была призвана изменить вкусы публики. Первые два года фирма почти не имела клиентуры, и Моррису приходилось довольствоваться украшением церквей. Однако начиная с 1867 г. мебель, обои, драпировки, гобелены и другие предметы, выпускаемые фирмой, начали пользоваться большим спросом. Стиль Морриса вошел в моду. Борьба за «небуржуазное» искусство принесла неожиданные плоды. Буржуа с восторгом раскупали изделия фирмы, оставаясь, разумеется, такими же буржуа. Но людям не слишком состоятельным эти предметы были не по карману.

Конструируя мебель, Моррис ориентировался на простые формы. Достаточно взглянуть на дубовый стол из «Красного дома». Его дизайн приписывают Филиппу Уэббу и Георгу Джеку и датируют 1880-1890 гг. Очень интересен также черный стул с плетеным сидением, который предназначался для людей с самым скромным достатком. В формах этого стула прослеживается влияние дизайна деревенской мебели XVIII в. Именно в деревенском интерьере, в жилищах рабочих и ремесленников искал Моррис вдохновлявшие его мотивы дизайна, лишенные вычурности, зато обладавшие четкостью форм. Кресло-качалка из «Красного дома» — типичный образец мебели так называемых квакеров – секты протестантов, эмигрировавших из Англии в США в 1774 г.

Казалось бы, став удачливым бизнесменом, Моррис должен был забросить социалистические увлечения. Однако произошло обратное. Сколько людей искусства, начав с бунта против буржуазности, добиваются признания и расстаются с идеалами юности. Моррис воспринял успех своей фирмы едва ли не как личное поражение. Он все более тяготел к идеям об изменении самой общественной системы. В 70-х гг. XIX в. Англию один за другим сотрясают экономические кризисы. В эти годы Моррис знакомится с «Капиталом» Маркса и восторженно принимает книгу, хотя не может одолеть экономической части. Когда в самом начале 1883 г. была создана Социал-демократическая федерация, художник сразу же стал ее членом. Впрочем, призывы к немедленной революции он считал безответственными. Будучи человеком действия, Моррис разрывается между бурлящим Лондоном и «Красным домом» в Кенте.

Морриса и «Арт энд крафт» причисляют к предшественникам модерна и даже конструктивизма. Стиль Морриса, пришедший на смену блеску Викторианской эпохи, проповедовал единение творческой интеллигенции и трудящихся масс, отказ от использования колониального сырья и возврат к собственным, традиционным источникам вдохновения. Естественные цвета, неяркая природная колористика, истинно английская сдержанность и вкус — вот что отличает творения Морриса. Он сам за ткацким станком воплощал свои дизайнерские решения. Моррис стремился следовать принципу равнозначности рисунка и фона, который перешел впоследствии в орнамент модерна. «Не имейте в своем доме ничего, что бы вам не пригодилось или не казалось красивым» – таков был девиз художника. Посетители толпой повалили в «Красный дом». Бывал здесь и Чарлз Диккенс, с которым подружился хозяин. Моррис выходил к заказчикам в грязном фартуке, с испачканными краской руками. Он выглядел необычайно колоритно — невысокий, очень сильный и широкоплечий, небритый, с распущенными длинными волосами.

Спрос па продукцию мастерской Морриса подталкивает художника к открытию фабрики. Она просуществовала до конца Первой мировой войны, пережив хозяина, умершего в 1896 г. Жесткая послевоенная конкуренция привела к тому, что производство было поглощено крупнейшей компанией Великобритании «Сандерсон и сыновья». Правда, к этому времени изделия в стиле Моррисона уже завоевали славу, и производство в традициях «Арт энд крафт» было сохранено.

www.kultoboz.ru

Красный дом Уильяма Морриса | Журнал Ярмарки Мастеров

Многие люди, увлеченные Викторианской эпохой и искусством Прерафаэлитов, знакомы с творчеством Уильяма Морриса (William Morris). Знакомы с его работами и те, кто интересуется историей дизайна и необычными проектами домов.

Дом, о котором мы расскажем вам, очень необычный и заслуживает внимания. Моррис был поглощен строительством этого дома в начале 1860-х годов, равно как и созданием крупной мастерской по производству предметов интерьера и декора. В этот период он перестает писать картины (да и опыт этот был не очень удачным) и воплощает свои идеи совмещения быта и творчества в Красном доме. Дом был построен при участии Морриса, однако, проектировал его Филипп Спикмен Уэбб. Название дом получил от необычного вида — в то время подобные дома было принято штукатурить. Над оформлением работали Росетти, Бёрн-Джонс, Элизабет Сиддал, Уильям Моррис и его жена. Рассказывать об отношениях между этими людьми сложно, да и не совсем это относится к теме публикации, поэтому расскажем только о самом доме и интересных подробностях его внешнего вида и декора.

Итак, в самом сердце Англии, в графстве Кент в Уэссексе стоит замечательный дом. Сейчас он уже не кажется нам таким необычным, как казался очевидцам строительства. Это связано с тем, что традиционным жилищем в ту пору было здание в классическом стиле, с колоннами или из натурального обработанного камня естественных цветов. Красная кирпичная постройка необычной формы вызвала среди обывателей удивление, интерес и в некоторых случаях даже неприятие.

Дом этот интересен еще и тем, что он практически полностью отражает характер и интересы владельца. Согласитесь, даже в начале ХХ столетия не все заказчики строительства могли похвастаться тем, что дом отражает их характер и взгляды. В лучшем случае он просто был необычным или отражал интересы архитектора, которые не противоречили вкусам будущего хозяина дома. В наши дни вообще мало кто может сказать, что его дом — это то, что он сам придумал, извлек из своих мечтаний и воплотил в жизнь.

Для тех, кто не очень знаком со взглядами Морриса, упомянем, что этот человек был увлечен идеалами средневековья, старался внести в жизнь свою и жизнь окружающих красивые и удобные вещи ручной работы, делал их и сам. Очень активно поддерживал художников и ремесленников. Это то, что мы с вами так любим! Дворянин по происхождению, Моррис любил ручной труд и рассматривал его как высшую степень наслаждения для творческого человека. Он не делал различия между умственной и физической работой, ткал ковры, резал по дереву, сам составлял краски, конструировал мебель, во все вкладывая массу изобретательности и вкуса. От произведений его рук исходят необыкновенное тепло и энергия. Райские птицы, тропические фрукты, экзотические деревья и цветы — в рисунках на ткани мастер воплощал образы идеального города-сада. Таким образом, дом оказался продуманным не только с архитектурной точки зрения, но и с точки зрения дизайна, декора и обустройства в целом. Сад так же сделан в одном стиле с домом.

Настало время показать, о чем идет речь. Моррис и Уэбб создают «новое» из хорошо забытого старого – средневековый английский дом-крепость вместо аккуратного викторианского коттеджа на лужайке. Все в нем — от дверей до посуды — сделано руками хозяина и его друзей-единомышленников. Дом в плане Г-образный, очень удобный и функциональный. В зависимости от назначения комнат, окна имели разную форму: длинные прямоугольные, небольшие квадратные и даже круглые. В некоторые из них были вставлены витражи. Плющ увивал стены и взбирался до конька крыши. Шпиль с флюгером венчал выступавшую из общего объема квадратную башенку с шатровой кровлей. Во дворе располагался деревенский колодец.

Можете взглянуть на основные фасады дома. Здание проектировалось как полезное и удобное, поэтому парадного крыльца вы у него не увидите. Дом можно рассматривать со всех сторон — каждая интересна по-своему!

Для тех, кто особенно интересуется чертежами дома, предлагаем обратиться у сохранившимся оригиналам. Теперь они находятся в музее Виктории и Альберта:

Дом некоторое время принадлежал частным владельцам, пока не был выкуплен Национальным Трастом. Поэтому часть интерьеров притерпели изменения, а часть осталась в нетронутом виде. Самое время погулять по дому и посмотреть на элементы декора. Многие детали напоминают о Средневековье — например, стрельчатая арка входа.
Сразу же за ней находится скамья, украшенная плиткой ручной работы с девизом Морриса («Если я могу»):

Поскольку Моррис жил в доме всего пять лет, то до наших дней от убранства его дома сохранилось немногое. Например, сохранилась входная и межкомнатные двери. А вот многочисленные фрески давно сменились белой краской и штукатуркой:

Сейчас в доме экспонируются образцы его работ — текстиля и обоев. Их вы можете увидеть слева на предыдущем фото.
Окна в доме тоже сохранились с моррисовских времен. Витражи выполнены по индивидуальным эскизам:

Большинство интерьеров также выполнены по эскизам Морриса и его друзей. На фото интерьеры Красного дома и мебель, выполненная для него и по мотивам.
Вот, например, гостиная. Она когда-то была украшена фресками, а в ХХ веке её выкрасили в белый цвет. Хотя под многими панелями сохранились росписи, которые открываются реставраторами вновь.

Так выглядит столовая. Единственный предмет первоначального убранства — буфет.

На втором этаже располагались спальни и мастерская хозяна дома. От её убранства ничего не сохранилось кроме стен и окон, увы.

Из особо интересного — хозяйская спальня. Сейчас, пожалуй, такие кровати выглядят несколько необычно.

Еще пара фото про потолки — возможно, кого-нибудь они заинтересуют. Уж больно необычные! Они были восстановлены не так давно.

Хочется заметить, что теперь истинно английским домом часто считается как раз такой дом, какой создал для себя Моррис. Именно поэтому он не кажется нам особенно необычным и непривычным. Безусловно, вряд ли мы будем строить для себя что-то подобное, но полюбоваться на красоту и взять за основу своего гнезда идею о том, что дом должен быть «с твоим характером», можно, а иногда даже нужно.

Спасибо, что заглянули поглядеть на красоту!

Фото cicerone2007 и из интернета.

www.livemaster.ru

Войдем в Красный дом — cicerone2007 — LiveJournal

Красный дом строил в 1859-1860 гг. для Уильяма Морриса и его семьи Филипп Уэбб. Планировка определялась соображениями удобства обитателей дома. Красивое рождалось как полезное. Поэтому у дома нет главного парадного фасада, как это было принято в архитектуре середины XIX века. Домом можно любоваться со всех сторон, поскольку асимметричная планировка делает важным и интересным все. Это – двор с колодцем:

Окна разной формы. Кровля подчеркивает самостоятельность объемов, из которых словно составлен дом. Горделивый флюгер с монограммой Морриса взмывает к небу:

Вот и сам колодец, из которого брали воду для хозяйственных нужд:

В Музее Виктории и Альберта хранится чертеж колодца Ф.Уэбба :

http://media.vam.ac.uk/media/thira/collection_images/2006BF/2006BF6537_jpg_l.jpg

Дом из красного кирпича Моррис строил на пути паломников из Лондона в Кентербери, среди обычного английского ландшафта, который он когда-то охарактеризовал следующим образом: «Нет неограниченных пространств, предполагающих огромные размеры… нет поражающих однообразием просторов, нет безлюдных лесов, нет неприступных гор, куда не ступала нога человека; все в меру, всего понемногу, одно с легкостью сменяется другим; маленькие речки, небольшие равнины, плоские холмы, невысокие горы…не тюрьма и не дворец, но скромный благопристойный дом» /Цитата из кн.: Н.Певзнер. Английское в английском искусстве. Санкт-Петербург. 2004, с. 92/
Структура дома, его элементы отсылают нас к готике. Это не случайно. Моррис, Берн-Джонс, Уэбб были увлечены Средними веками. Вход в дом со двора именовался «Отдых пилигримов»:

За стрельчатой аркой мы видим скамью, украшенную плиткой. Среди стилизованных белых роз встречаются плитки с девизом Морриса: «Si Je Puis» (Если я могу).

Наконец мы внутри дома. Моррис с семьей жил здесь всего пять лет. Потом дом был продан, и из первоначального его убранства сохранилось очень мало. Например, белых стен в XIX веке не было. Стены украшались фреской или обивкой из ткани. В коридоре, куда мы попали, к моррисовским временам относятся лишь дверь и окна. У двери экспонируются листы знаменитых обоев дизайнера, которые создавались в Красном доме:

Это – трогательные «Маргаритки»:

Не могу не показать другой вариант этих обоев. Уж очень хороши!

http://www.flickr.com/photos/dis-order-ed/4483395671/sizes/l/in/photostream/

Тем же 1864 годом датируется «Трельяж»:

Вот и его вариант:

http://3.bp.blogspot.com/_a1H7iZJ3LNc/SNYG1C-aHcI/AAAAAAAAAxM/t0uhLtWHQfs/s1600/william%2Bmorris-morris%26co-1864-trellis%2B5.jpg

«Уильяму Моррису суждено было стать лучшим европейским дизайнером XIX века (то есть дизайнером тканей, обоев и т.п.) именно потому, что он был англичанином и с детства глубоко понимал и высоко ценил английские традиции дизайна. Рисунки Морриса повторяют природные растительные узоры. Он так же пристально и сосредоточенно изучал деревья и цветы, как любой английский пейзажист. Но его дар заключался в умении претворить увиденное в безукоризненный орнамент на ткани или бумаге» /Н.Певзнер. Английское в английском искусстве. Санкт-Петербург. 2004, с. 125/

Стена против окон драпируется тканью, созданной по рисунку Морриса:

Правда, этот рисунок для ткани создавался много позже, в 1885 году:

http://www.artic.edu/aic/collections/artwork/47661?search_id=2

А вот как выглядят окна в этом коридоре:

Витражи выполнялись по рисункам Берн-Джонса:

Создателем очаровательных птиц и цветочков был Уэбб:

Посмотрим на план Красного дома. Слева – план первого этажа. Мы подошли к холлу, где соединяются три коридора:

http://media.vam.ac.uk/media/thira/collection_images/2006BF/2006BF6540_jpg_l.jpg

Декоративные элементы входной двери повторяют моррисовские, лишь витражи относятся к более позднему времени:

На стены второго коридора сейчас наклеены обои, выполненные по рисункам Морриса:

Этот шкаф со скамейкой создан по рисунку Уэбба специально для Красного дома. Росписи с Ланчелотом, Тристаном и прекрасной Изольдой в саду основательно стерлись. Шишки на скамейке призваны напоминать посетителям, что садиться не стоит. В Красном доме, как и в других объектах Национального траста, ограждений нет, есть тактичные предостережения:

Завершая сегодняшний рассказ, хочу показать рисунок Данте Габриэле Россетти.
Таким был Уильям Моррис, хозяин Красного дома, в 1861 году:

http://morrisedition.lib.uiowa.edu/images/morris1861.jpg

Красный дом. Цветы и женщины: http://cicerone2007.livejournal.com/66876.html

cicerone2007.livejournal.com

Войдем в Красный дом — История красоты — LiveJournal

Вот и сам колодец, из которого брали воду для хозяйственных нужд:

В Музее Виктории и Альберта хранится чертеж колодца Ф.Уэбба :

http://media.vam.ac.uk/media/thira/collection_images/2006BF/2006BF6537_jpg_l.jpg

Это – трогательные «Маргаритки»:

Не могу не показать другой вариант этих обоев. Уж очень хороши!

http://www.flickr.com/photos/dis-order-ed/4483395671/sizes/l/in/photostream/

Тем же 1864 годом датируется «Трельяж»:

Вот и его вариант:

http://3.bp.blogspot.com/_a1H7iZJ3LNc/SNYG1C-aHcI/AAAAAAAAAxM/t0uhLtWHQfs/s1600/william%2Bmorris-morris%26co-1864-trellis%2B5.jpg

Стена против окон драпируется тканью, созданной по рисунку Морриса:

Правда, этот рисунок для ткани создавался много позже, в 1885 году:

http://www.artic.edu/aic/collections/artwork/47661?search_id=2

А вот как выглядят окна в этом коридоре:

Витражи выполнялись по рисункам Берн-Джонса:

Создателем очаровательных птиц и цветочков был Уэбб:

http://media.vam.ac.uk/media/thira/collection_images/2006BF/2006BF6540_jpg_l.jpg

На стены второго коридора сейчас наклеены обои, выполненные по рисункам Морриса:

http://morrisedition.lib.uiowa.edu/images/morris1861.jpg

Красный дом. Цветы и женщины: http://cicerone2007.livejournal.com/66876.html

bellezza-storia.livejournal.com

Red House Уильяма Морриса: мечта об утопии.

За мной, читатель! – захотелось воскликнуть мне, приступая к рассказу, воскликнуть вслед за Михаилом Булгаковым. Воскликнул и задумался: почему вспомнился мне вдруг Михаил Афанасьевич?

Возможно, из-за этих вот строк: «Неужто вы не хотите днем гулять со своею подругой под вишнями, которые начинают зацветать, а вечером слушать музыку Шуберта? Неужели ж вам не будет приятно писать при свечах гусиным пером? Неужели вы не хотите, подобно Фаусту, сидеть над ретортой в надежде, что вам удастся вылепить нового гомункула?» — это говорит Воланд.

А вот продолжает Маргарита: «Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, вот твой вечный дом. Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь, кем ты интересуешься и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они будут петь тебе, ты увидишь, какой свет в комнате, когда горят свечи. Ты будешь засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с улыбкой на губах».

Многие из нас, наверное, мечтали о вот таком идеальном доме – где есть место для прогулок и труда, для дружеских встреч и уединения, где уют сочетается с романтикой. Многие думают о доме своей мечты, но немногие решаются построить его. Однако именно так поступил молодой английский художник и дизайнер Уильям Моррис.

Выпускник Оксфорда, один из создателей движения прерафаэлитов, в 1859 году он женился на натурщице Джейн Берден. Джейн, дочь конюха и служанки, был замечена лидером прерафаэлитов Россетти, когда с подругами она пришла в театр Друри-лейн. Во время работы над фресками конференц-зала в Оксфорде Джейн познакомилась с Моррисом.

Джейн Берден, ставшая Джейн Моррис, была одной из необычных и ярких женщин своей эпохи. Практически неграмотная до замужества, после она занялась самообразованием, изучала иностранные языки, научилась играть на пианино, изменила манеру речи. Есть предположения, что она стала одним из прототипов Элизы Дулитл в «Пигмалионе» Шоу (и в мюзикле «Моя прекрасная леди»). Но известность Джейн снискала все-таки не образованность, а редкая, уникальная красота. Ее писали многие прерафаэлиты, в том числе и ее муж Уильям Моррис, изобразивший возлюбленную в образе Гвиневры (один из ключевых образов для творчества прерафаэлитов).

Но гораздо больше Джейн изображал Габриель Данте Россетти, самый яркий представитель братства прерафаэлитов. В его работах она представала то греческой Прозерпиной, то сирийской Астартой, то героиней викторианского поэта Теннисона.

Увлеченной своей любовью, Моррис решил построить особый, уникальный дом.

Это должно было быть не просто уютное гнездышко для влюбленных, но и не основательный викторианский особняк. Это должен был быть дом, сочетающий эстетические и социальные увлечения прерафаэлитов.

Моррис задумал Red House как воплощение средневекового идеала красоты и современного представления о комфорте, уюте, открытом пространстве и потоках света, которые так нужны художнику. Вместе с архитектором Веббом дом был спроектирован и построен за год. В 1860 году молодожены переехали в свой замок.

Удалось ли Моррису создать в своей доме кусочек Утопии? Пожалуй, да. Морисы были очень щедрыми хозяевами, и в доме часто гостили друзья и коллеги. Наиболее частыми были Россетти с его возлюбленной Элизабет Сиддал и Берн-Джонс с женой Джорджианой. До обеда гости вместе с хозяевами работали над фресками и гобеленами, потом наступала череда обеда – Моррис любил вкусно поесть. Работа чередовалась с играми в прятки, «яблочными битвами», прогулками по окрестностям.

Осталось множество рисунков Россетти и Берн-Джонса, которые позволяют передать атмосферу этого радостного, творческого дома, где шутки и веселье были нормой.

Попробовать ощутить атмосферу Красного дома может каждый, кто окажется в Лондоне. За полчаса электричка домчит вас до станции Bexleyheath, расположенной в центре одноименного городка. Как-то раз и мы вместе с нашими лондонскими друзьями решили проделать этот маршрут. Еще полчаса по дороге (считая время на сбор плодов с дикорастущей сливы, встретившейся нам по дороге), и мы проходим к ограде дома.

Red House окружен небольшим садом, в глубине которого скрывается касса и чайная комната. Можно взять чаю и посидеть за деревянными столами, пытаясь мыслями погрузиться в прошлое. Сам дом, пожалуй, удивит своей «стандартностью» тех, кто знает его репутацию новаторского для своего времени строения. Черепичная крыша, красные кирпичные стены – да это же стереотип английского загородного дома!

Все дело в том, что этот стереотип и возник-то благодаря работам Морриса и его последователям из движения «Arts and Krafts». До этого типичным загородным домом был или тюдоровский замок из необработанного камня, или классицистический особняк с колоннами у входа.

Внутри Красного дома осталось не так уж много от оригинального дизайна. Хотя последующие владельцы и относились внимательно к дому, понимая его значение, что-то было продано, что-то утрачено или изменено. Но все равно прежняя сказка не покинула дом – то профиль Гвиневры, то латы Ланселота мелькают то на дверцах гардероба, то на стенах гостиной. В мастерской Морриса оригинальные печатные камни, с которых он печатал обои и ткани. Во дворе стоит сам печатный станок.

Судьба Морриса «после Красного дома» неоднозначна, не укладывается в рамки. С одной стороны тянет написать о ней в ключе «разрушение утопии». Не удались планы построить рядом дом для Берн-Джонса (у того умер новорожденный сын, и он впал в депрессию). Ухудшились отношения с женой — увлекающаяся Джейн стала любовницей Россетти, ближайшего друга и товарища по Братству прерафаэлитов. Растущий дизайнерский бизнес требовал все более частого присутствия в Лондоне. В 1865 году Моррис забросил Red House и уехал оттуда.

Утопия умерла? Не совсем. Моррис нашел в себе силы и в жизни следовать провозглашенным им принципам. Он снимает на паях с Россетти коттедж Kelmscott Manor в Оксфордшире, где какое-то время они живут втроем с Джейн. После периода разрыва, когда Джейн несколько месяцев живет с Россетти вдвоем, она возвращается в Моррису и остается с ним до конца его дней.

В 1890 появляется роман «Вести ниоткуда», где Моррис выражает свой взгляды на жизнь в развернутой форме: «Это сон современника, весьма похожего на самого Морриса, о будущем, поэма в прозе. Автор описал идеал, к которому сам стремился всю жизнь — это человек, преобразивший мир своим трудом. Нет более голода и принуждения, стимулом к работе является жажда творчества и каждое произведение человеческих рук — произведение искусства. Города превратились в огромные сады, нет более частной собственности, классов, в любви следуют своему чувству, исчез институт брака, порождённый корыстью».

(Любопытно, что в то время, как Моррис планировал Red House, Лондон посетил другой утопист – Николай Чернышевский. В его романе «Что делать?» можно будет увидеть взгляд на любовь и брак, в чем-то очень близкий моррисовскому).

…Нам пора покидать Red House. Небольшая фотосессия с друзьями, допиваем чай – и в обратный путь. Пожалуй, надо будет на днях заехать в Tate Britain, чтобы снова посмотреть увидеть Джейн Берден…

Расширенная версия рассказа: больше картинок, ссылки, карта.
Уильям Моррис в Википедии
Джейн Берден в Википедии
Red House на сайте National Trust

Другие английские дома:

Резиденция Юлиуса Дрю – последний замок Англии.
В гостях у Бернарда Шоу.
Прогулка по берегу Темзы в Ham House, Richmond.
В гости к Дживсу и Вустеру — Highclere Castle.
Freemason’s Hall – штаб-квартира английских масонов.
Polesden Lacey: светская жизнь в эдвардианском стиле.

bon-a-ventura.livejournal.com

Первый дизайнер в истории — Уильям Моррис

Профессия дизайнера сегодня популярна и востребована. Специалисты этой области заботятся о том, чтобы наши телефоны, машины, мебель и бытовые предметы были не только функциональны, но и эстетически приятны. Все потому, что человеку свойственна тяга к прекрасному, нехватка которого в быту особенно ощущается с начала «эпохи конвейера». Наполнить повседневность красотой и вернуть ощущение гармонии с природой, от которой люди так отдалились, стремился английский художник-прерафаэлит XIX века Уильям Моррис – первый дизайнер в истории.